FT-артопост №9

Пес крайне доволен добычей.

Еще?

@музыка: Мария Родович - Гей, Соколи

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

Недооднострочники

Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Грей/Уртиа, самая шумная гильдия Фиора.
Предупреждения: Постканон, слабые потуги на юмор, флафф и ООС.

1.
Джувия бы никогда не позволила этой женщине занять в сердце Грея-сама хоть сколько-нибудь значительное место, даже если бы это означало самую жестокую, самую бескомпромиссную войну с волшебницей, явно превосходящей ее по силам.
Но когда Уртиа появилась в гильдии, небрежно отряхивая от снега свои неожиданно коротко остриженные волосы и поправляя сползшую на плечо лямку купальника, Джувия поняла: у ее соперницы нет чести.
А еще: она проиграла.

2.
Когда Уртиа, изрядно преуспевшая в магии за эти потерянные семь лет, иронично посмеивалась, глядя на его неудачные попытки освоить новый прием, Грей думал, что некоторые вещи не меняются никогда.
Но, к счастью, не все. Иначе она не смогла бы испачкать помадой все рубашки, которые он носил дольше пятнадцати минут.

3.
Отдыхая вечером после тренировок, Грей внезапно осознал, что превзойти Ур Лиону не позволила бы даже победа над Делиорой. Самое совершенное ее творение любило спать, используя его колени вместо подушки, и не имело ни малейшего отношения к магии.

4.
Фестиваль Фантазии, первый за семь лет, привлек в Магнолию огромное количество гостей, подарил жителям хорошее настроение, а Доранбалту – повод для дружеского визита. Грею он принес гнетущее чувство беспокойства, которое, поселившись в сердце однажды, отпускать жертву не собиралось.
И при этом умудрился остаться лучшим на свете праздником: отъезда стражей порядка Уртиа дожидалась у него дома.

5.
С нежностью гладя по волосам рыдающую навзрыд Джувию, Лион думал про себя, что из всех глупых поступков, совершенных Греем, этот – единственный, который он одобряет.

6.
Приобретенная в детстве дурная привычка неоднократно заставляла Грея злиться и краснеть. Задуматься о том, что эксгибиционизм – это на самом деле здорово, его заставила Уртиа, заявив внезапно во время шуточного спарринга, что не хочет ни в чем уступать матери.

7.
Третьи сутки Джувия не находила себе места. Грей-сама заявил, что Уртии понадобилась помощь, и уехал, не сказав даже, где его искать. Джеллал, продолжавший выдавать себя за Мистогана, недоумевающее пожимал плечами, а Мелди в ответ на все расспросы предлагала горячий шоколад. И кивала, испытывая вполне искреннее сочувствие: ей было отлично известно, что мощь магов назначенной к уничтожению темной гильдии стремилась к нулю, зато базу они устроили на довольно таки неплохом морском курорте.
В конце концов, при всей симпатии к Джувии, Уртию она любила гораздо сильнее.

8.
Внезапно зашедший попить пивка в теплой дружеской компании Яджима долго доказывал Эрзе, что ей давно пора забыть о недостойных ее внимания криминальных элементах и найти себе нормального парня. Вот, например…
- Мастер всегда готов! – резко оживился Макаров, загадочно улыбавшийся чему-то своему на протяжении всего разговора.

9.
Читая самый знаменитый роман своей матери, юная Лейла из раза в раз задавалась лишь одним вопросом:
- У этого Нацу правда такая широкая улыбка?
- Ты могла бы рассмотреть гланды, - пошутила Хартфилия-старшая, размышляя, что семья семьей, а дела делами, но то, что ее семилетняя дочь не помнит ее лучшего друга – непорядок, который немедленно следует исправить.

запись создана: 26.06.2012 в 12:48

@музыка: V.A. - Доброе утро, Вьетнам!

@темы: Однострочники, Fairy Tail

---

Баннеры.

Чужой пример, как известно, заразителен.

+13

Хотя...


Ну, насчет Джеллала то точно. Роль хорошего парня оказалась ему не к лицу.


Так было раньше. Теперь меня не покидает мысль, что на месте Грея должен быть Лаксас.

@музыка: Пикник - Хоровод

@темы: Fairy Tail

---

FT-артопост №8

Ну уж коли начала...

Еще?

Рейтинг

@музыка: In Extremo - Herr Mannelig

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

Суровая японская бессмыслица...

Пес запасся попкорном и попытался посмотреть Фейрителовские филлеры. И честно терпел целых три серии,прежде чем завопить: "Что, мать моя женщина, это только что было?!"
Теперь Псу стыдно за то, что он когда то говорил, будто в Бличе филлеры, мягко говоря, не блещут. Пес готов написать свои слова на бумажке и прилюдно съесть их, ибо по сравнению с тем, что он видел только что, Блич - образец гениальности.
А может, я просто чего-нибудь не понимаю, и оно на самом деле весело и круто? Ну хоть кому-нибудь, интересно, понравилось?

@музыка: Канцлер Ги - Крестоносцы

@темы: Fairy Tail, Пес в поисках смысла, Разбила лоб фейспалмом

---

FT-артопост №7

Пополнение коллекции.

Еще?

@музыка: Moonspell - Ruin & Misery

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

FT-артопост №6

Смотреть и радоваться.

Еще?

@музыка: Finntroll - Under Bergets Rot

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

Сказки для Аски - 2.

Название: Сказки для Аски.
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Мира, Аска и все-все-все
Рейтинг: R
Жанры: даркфик, AU относительно событий канона.
Предупреждения: ООС; смерть персонажа.
Размер: миди
Описание: Если родители собираются на задание и не знают, с кем оставить ребенка – добрая, милая и заботливая Мираджейн может показаться отличной кандидатурой на роль няни. Но не стоит забывать, что Мира – не только официантка, но и демон. А если она еще и не в духе…

Пролог. Сказки для Аски.

Сказочка первая. Ночь в тоскливом октябре.

- А помнишь дядю Грея, который разбил любимую кружку тетушки Мираджейн, пока от Эрзы за стойкой прятался? А ее, между прочим, мне Лисанна подарила…- Мира разбрасывает слова тихо-тихо, и вместо гнева в них – океаны безграничного спокойствия; только то и дело напряженно косится на кучку одежды, скромно притаившуюся в углу. Косится напрасно, никто за ней не вернется, дураков нет.
Темные глаза девочки хмурятся, подсказывая, что дядю Грея она помнит и кружку помнит, красивая, только не хочется ей слушать сейчас про кружку, ей сказку обещали.
- Так вот…

Здесь и сейчас.
Дождь шел, второй день не переставая. Как и война. Но, в отличие от войны, раздражал до безумия, до желания порвать тучи в клочья и по тысяче стран разбросать. Ур бы, наверное, смогла остановить надоевшую, постылую морось, заморозив небесный свод; ей сил бы хватило. Жалко, что он – не Ур.
- Этому ублюдку Жозе опять неймется?! Зачем он послал тебя? – копья льда сорвались с пальцев раньше, чем Грей договорил. Неважно. Навредить Джувии они все равно не смогли: разлетелась сотней брызг; и не больно совсем. Телу не больно.
- Г-грей-с-сама…- сказать, что совсем ни в чем не виновата, что бы его ни рассердило, не выходит. И вовсе не от того, что вода не может говорить, а живую плоть замолчать заставят. Навечно. Магам льда положено быть сдержанными, но куда-то делась эта его сдержанность, как только о друзьях речь зашла. Как только зашла речь о Люси.
- Где она?! Что ты с ней сделала?!
Вся гильдия, едва оправившаяся от войны с Фантомом, жалеет Люси.
И только дождь оплакивает ее.

Двумя днями ранее.
Теперь, когда дверь, ведущая в гильдию, осталась позади, шум, доносящийся оттуда, казался приглушенным. Гул десятка одновременно звучащих голосов, звон стаканов, радостный и немного сумасшедший смех, даже тот неописуемый звук, с которым дубовый стул опускается на не ожидающую такого свидания голову – все это успело стать для Люси привычным и родным. Сейчас привычные и родные, но от этого не менее беспокойные личности увлеченно праздновали очередное радостное событие из числа тех, которых у людей оптимистичных всегда великое множество. Люси гуляла вместе со всеми, но стрелки часов крутились, и привлекательность ванны, полной горячей воды, и мягкой теплой постели росла в геометрической прогрессии. Плю, дух созвездия малого пса, всем своим видом выражал полную солидарность с решением хозяйки покинуть вечеринку. И так за полночь засиделась, домой пора.
Октябрь в Магнолии, как и любой другой месяц, не мог похвастаться сильными холодами, зато спокойными безветренными вечерами – мог и, видимо, хотел. Люси любила октябрь за это, и планировала поблагодарить, вставив этот вечер в свой недописанный роман. Луну, круглую, как фонарь, и такую же яркую. Крошечные кляксы звездочек, рассыпанные по небу. И тишину, занятую восхвалением девушки: сквозь ее тактичное безмолвие привычное позвякивание ключей, висящих у пояса, уже не казалось чем-то незначительным. Напротив, они словно кричали: «Смотрите, смотрите! Вот идет самая сильная из заклинателей духов!» Действительно, десять золотых - не шутки.

Вне времени. Дождь.
Почему он так жаждал спасти Люси, пренебрегая щедрым предложением спокойной и уютной безопасности рядом с ней, благословленной мастером Жозе, Джувия не понимала. Точнее, понимала отлично, но старательно прятала это понимание где-то глубоко внутри своей кипящей от ревности натуры.
Люси ведь не может быть лучше нее, она слабее, это каждому очевидно. Джувию так любит дождь, что бродит за ней повсюду по пятам, подчиняясь каждому движению ее воли. Люси дождь совсем не любит, дождь не умеет любить то, что ненавистно его хозяйке, но это – слабое утешение для той, что променяла бы все дожди мира на одного Грея.
Джувия не хотела никому причинять вреда, она давно смирилась со своей судьбой, это дождь, выглядывающий из темно-синих глаз, не смирился.

Двумя днями ранее.
Стук шагов раздался внезапно. Заставив вздрогнуть, заставив испугаться. Но стоило Люси замереть в испуге, задержать дыхание, вслушиваясь в ночь, смолкли и шаги. Ничего не смогла услышать, вскинула голову гордо, возобновив путь. Подумаешь, рядом идет кто-то. Волшебники из Хвоста феи ничего не боятся, если хотите знать. А то, что сама шаг все ускоряет, так это она не испугалась, просто домой очень хочется. В ванну, полную горячей воды, и уютную постель. Поскорее бы.
Гость из темноты и не думал отставать. Стоило бы ходить по пятам каждый день, и каждое утро, и каждый вечер, чтобы затем все внезапно оставить? А ночью одна она уже две недели на улице не показывалась. Нет, не боялась. Волшебники из хвоста феи ничего не боятся. А просто…да не ходила, и все! Нельзя разве?
Только сегодня вот расслабилась слишком, и коктейли Мира готовила вкусные-вкусные, вот и не заметила, как вечер почему-то кончился. А Эрзу с Греем так не хотелось отвлекать, а Нацу с Хэппи так не хотелось беспокоить.
Да и не одна она, и рука, сжимающая, висящие у пояса ключи, подтверждает: не одна. Заклинатели духов никогда не остаются одни. Вот и сейчас друзья с ней. А еще чьи-то шаги. Фонари разгоняют тьму по углам, и луна похожа на фонарь, словно специально для такого случая, но Люси никого не видит. Только чувствует взгляд. И столько пронизывающей ненависти в этом взгляде, что в ней могла бы утонуть даже столь тренированная девушка, как хозяйка Водолея.
Люси верит, что столько ненависти просто не может быть в одном человеке, а значит, это все ей кажется. Вечно навоображает себе, отца родного испугается. Ведет себя, как дура. Почудилось что-то, а она уже почти бежит. Да нет, бежит, без всякого почти. Верный Плю бежит тоже, выбивается из сил, но все равно постепенно отстает. Один из ключей, нервно зажатых в ладони, нагревается на секунду, врата малого пса закрывая:
- Возвращайся домой, Плю. Ты уже достаточно помог.
Скоро она будет дома, еще чуть – чуть…вот и книжный магазин, куда так приятно зайти за новеньким романом любимого писателя. Особенно вместе с Леви.
Шаги то приближаются, заставляя нервно оглядываться, то отстают, заставляя надеяться, то обходят с боку и кошкой крадутся по переулкам. Она бежала бы еще быстрее, как Джет, как Эрза в доспехе ветра, но не может. Задыхается, усталость гирей висит на плечах, два выпитых коктейля норовят запутать ноги.
Ей больше не кажется, что тишина восхваляет ее заслуги. Теперь она думает: та просто издевается.

Когда ты молодая и рыжая, все вокруг кажется замечательным. Даже с утра. Особенно, если помимо молодости и рыжих волос, кудрявых, между прочим, у тебя есть жених – ученик пекаря, но обязательно выучится и откроет свою пекарню; и замечательная работа. Может показаться, что продавать книги в небольшом магазинчике, это скучно. А вот и нет – столько людей заходит, вежливых и интересных. Поговоришь с ними, и все – все и про всех знаешь. Даже волшебница одна иногда бывает, говорят, знаменитая. И поболтать не прочь, нос не задирает, не то, что некоторые. У нее тоже все замечательно, только парня нет, а все потому, что не рыжая, а блондинка.
Так вот, когда ты молодая и рыжая, и жених у тебя есть, в отличие от…не будем показывать пальцем на некоторых волшебниц…лужа у порога не в силах испортить твоего безоблачно-отличного настроения. Даже широкая, глубокая и холодная. Даже если вода в ней розовато-красный оттенок имеет, будто банку алой гуаши уронил кто. Или бутылку дорогого вина разбил – точь-в-точь такой цвет и получится. Зачем только такие неуклюжие ночью по улицам то ходят? Чтобы гуашь ронять, бутылки разбивать, да ключи терять непонятно от чего? Ключи красивые, старинные, видимо. Пристроились скромно возле порога, возвращения хозяина ожидают. Вода их омывает ненавязчиво, будто бы окрасить хочет, розово-красным измазать.
Спасти их из плена лужи, хозяина мысленно представляя: обязательно высокого, красивого и благородного. Который придет за ними непременно и поблагодарит от души.
Когда ты молодая и рыжая, странно забыть, что эти ключи ты уже видела. Они же приметные, они же старинные. Десять золотых и четыре серебряных.
Но ты забыла.

Здесь и сейчас.
Он требует сказать, где Люси, обещая сохранить жизнь, несмотря на весь тот вред, который она – маг Фантома – гильдии причинила. Несмотря на то, что снова вернулась, чтобы мстить. Несмотря на всю отчаянную подлость такого шага: выбрать самого слабого, опасаясь сразиться с сильными. С теми, кто уже разрушил однажды ее мир.
Грей ее мира не разрушал, он создал его, собрал из осколков, украдкой похищенных ею у людей, находящихся по ту сторону дождя.
Если бы она могла сказать об этом, смело и открыто глядя ему в лицо…

Вне времени. Башня.
А выстрел в спину успокоит даже самую могущественную волшебницу, легкий и не смертельный – простое снотворное, чтобы не дергалась по дороге до корабля. Он не хотел ей навредить, бить женщину – поступок недостойный франта; она сама, упав, ударилась головой об острый край ступени.
Не понимая смысла приказов, отдаваемых Джеллалом, он верил ему, зная: Эрза обязательно придет за подругой, на которую их всех променяла. Зная: они построят рай.

Вне времени. Дождь.
Вода ищет соперницу, струится по трещинам в каменной кладке мостовой, стремясь сбить ее с ног. Стремясь посмотреть холодно, окатив волной презрения, и процедить обиженно и ревниво:
- Джувия не отдаст тебе Грея-сама.
Вода находит только пятна крови.

Здесь и сейчас.
Он не Ур, но наконец-то сумел заморозить дождь.

Ножки в крохотных сандалиях стучат по барной стойке, солируя хору позвякивающих в такт стеклянных стаканов. Не устраивает такую юную, но такую требовательную волшебницу рассказанная сказка. Неправильная сказка. Колдунья правильная, разбойник правильный, принцесса правильная и принц тоже правильный, хоть и глупый. А сказка – нет. Ну не уснешь ведь под такую.
Теребит край косички, сопит недовольно: «Давай еще одну, Мира».

@музыка: Темнозорь - Аркона

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные Псом

---

FT-артопост №5

Грей/Уртиа Ну это просто прелесть же

Еще?

@музыка: Manegarm - I evig tid

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

FT-артопост №4

Еще?

@музыка: Iron Maiden - Mother Russia

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

FT-артопост №3

Бесконечно радует глаз.

Еще?

@музыка: Iron Maiden - Aces High

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

FT-артопост №2

Авторы сего достойны обожания!

Еще?

@музыка: Ozzy Osbourne - Perry Mason

@темы: Fairy Tail, Артоспам, Колор манги

---

FT-артопост №1

До чего же я уважаю людей, умеюших рисовать...

Еще и еще...

Какой ни какой, но рейтинг

@музыка: Fleur - Ты знаешь, у нас будут дети

@темы: Fairy Tail, Артоспам

---

Название: Дом на севере.
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Грей/Уртиа;
Дисклеймер: Хиро Машима
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, гет, ангст
Размер: драббл.

По заявке: Грей/Уртиа. Случайная встреча на Севере в пустующем доме Ур.
Идти тяжело. Ноги по колено утопают в сугробах, но зимний холод способен остановить далеко не каждого. С учениками Ур ему точно не справиться. Грей движется вперед, игнорируя предупреждения разбушевавшейся стихии, взамен метель немедленно слизывает оставленные им следы, будто кот – сметану.
Грей заблудился, хотя раньше с ним такого никогда не случалось. И оттого ему кажется, что дом, в который он приезжает регулярно каждый год, просто исчез, растворился в снежной дымке или стал глыбой льда. Повторить судьбу хозяйки было бы для дома верхом преданности, но еще остался ученик, который, кажется, верит, что еще не поздно, еще можно повернуть время вспять. Еще можно все исправить. Дом не умеет исправлять, и для времени человеческие горести – простая мелочь, оно не желает никуда поворачиваться. Остается просить снежную пелену укрыть от жаждущих глаз: пусть глупый ученик не заметит, пройдет мимо. А может, скоро утешится, променяет недоступный холод на мягкую покладистость дождя, и тогда окончательно забудет сюда дорогу.
Огонек мерцает слабо и робко, но этого достаточно, чтобы разрушить планы снега, указать путь не хуже иного маяка. Грей считает его миражом, но все равно бежит, наплевав на глупость и бессмысленность такой погони. И догоняет. Догоняет не мираж, догоняет чудо.
Свет с трудом пробивается сквозь серое от времени и грязи окно кухни, едва-едва очерчивая тонкий женский силуэт, пристроившийся за столом. Каждый вечер Ур укладывала их с Лионом спать сказками или подзатыльниками, а затем садилась за этот стол к этому окну, и даже щеку на ладонь опускала точно так же. И так же не замечала, что второй ее ученик не торопится встречаться лицом к лицу со своими кошмарами во сне, предпочитая наблюдать за учителем.
Ур не умерла, но не сможет сесть туда, где Грею так хочется ее видеть. Это просто воры или бродяги, или кто-то подобно ему заблудился в метель. Ведь не может же быть,…так не бывает.
Добравшись до порога, тянется рукой к железному кольцу, стучит требовательно, но тихо: то, что он не верит в чудо, не значит, что ему не будет больно, если чудо так и не произойдет. Открывшаяся дверь пропускает внутрь морозный воздух и гонит прочь чувство потери:
- Ур…

Все вокруг служит немым укором, даже стены ее осуждают. Или она сама себя осуждает, ведь стены не в состоянии этого сделать. Даже такие потрескавшиеся и обветшавшие, даже хранящие внутри себя только запустение, и ничего более.
Уртиа ступает по скрипучим половицам легко и невесомо: так не полноправная хозяйка идет, так тихо крадется по коридорам сквозняк, раздувая тюль канувших в небытие занавесок. Она могла бы быть здесь хозяйкой, если бы однажды давно не поверила своим глазам, обманутым огнем досады и обиды; но теперь и роль тихого гостя кажется слишком щедрой.
Новый магический мир, а с ним и ее другое, счастливое прошлое с вырастающим из него безоблачным будущим, оказался обманом. Потерянного не наверстаешь. Уртии это известно, ей вообще известно все, кроме того, зачем она сюда пришла через столько лет.
Не исправить ошибку: всю жизнь пыталась, и только все новые и новые в копилку добавляла.
Не вспомнить: ей в этом месте и нечего вспоминать почти, и сколько бы пальцы не дотрагивались до разбросанных по комнатам вещей и предметов, сколько бы легкие не вдыхали поднятую ее движениями пыль, дом не становился ей родным. Оставленная на полке чашка с узором из цветов, уроненная на пол книга – все это что-то значило. Для Лиона, для Грея, для Ур, которую она так до конца и не привыкла называть мамой. Не для нее. И даже если она движением руки переместит весь этот маленький, разбитый мирок в прошлое, для нее в нем так ничего и не найдется. Стряхнуть паутину не значит – оживить.
Садясь за стол, она не думает ни о чем, думать уже поздно.
Слыша стук, она никого не ждет, ей некого здесь ждать.
Распахнув дверь до середины, она находит нечто и для себя…
- Ур…

Вода закипит на маленьком, но полном сил огоньке: иногда и магам льда хочется тепла.
Призраки прошлого встанут из своих могил в полный рост, околдовывая живых.
Грей расскажет ей о матери столько, сколько сможет вспомнить. Сбиваясь, перескакивая с одного на другое, расскажет, как о живой. Нельзя же грустить о тех, кто по-прежнему с нами?
Уртиа заменит ему Ур, сидя на ее месте, смотря на него ее глазами, согревая руки о чашку ее неповторимым жестом. И дом, давно ожидающий возможности уйти вслед за бывшей хозяйкой, к новой жизни вернет в точности таким, каким Грей его помнит. Время безразлично к мечтам людей и возвращаться к началу оно никак не желает. Уртии плевать на желания времени.
А утром, послав уснувшим прямо за столом магам легкую улыбку, призраки прошлого навечно покинут живых, оставляя их друг на друга.
Грей найдет, что искал. Он будет возвращаться в это место снова и снова при первой же возможности, и сам не будет верить, что это исключительно ради памяти Ур. Что не надеется там никого встретить, что способен променять спокойную нежность льда на мягкую покладистость дождя. Что все еще не верит в чудо.
Уртиа обретет свое. Но выгадывая мгновения для очередного визита домой, будет делать вид, что каждая встреча случайна. Что место это стало ее родным только потому, что наполнено присутствием ее матери, и воспоминания о ней и заставляют приходить снова и снова.
Там, снаружи, ветер будет смеяться над такими взрослыми, но такими наивными людьми.
Снег больше не станет скрывать дорогу, а дом перестанет мечтать о забвении в царстве вечного холода. Теперь он, наконец, пристроится открыто в середине белой равнины и, кажется, будет сыто урчать, как дождавшийся хозяев снежный кот.

@музыка: Лариса Бочарова - "Что за образ возник..."

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные псом

---

Снова с феста.

Название: Просто фигуры.
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Ангел, в основном.
Рейтинг: G
По заявке: Ангел, Карен Лилика. "Что ты за человек, если даже духи отвернулись от тебя?"

Все ангелы тоже когда-то были детьми, даже такие самопровозглашенные. Тем более что, будучи милой четырехлетней крохой, она еще не смотрела в небо с тоской сквозь прутья решетки, еще не придумывала себе прозвища с целью убежать от реальности, и ничего не боялась, кроме живущего под кроватью монстра.
У нее был дом и самый лучший на свете дедушка. Каждый вечер он садился у камина, неторопливо раскуривал трубку и сосредоточенно расставлял на раскрашенной черно-белыми квадратиками доске такие чарующие, такие замечательные фигуры. Игра завораживала маленького Ангела, а дедушка казался великим полководцем древности или капитаном рунных рыцарей. Запомнить правила и законы, которые определяют жизнь волшебных фигур, заставляют их медленно скользить по плоскости, детский разум был не в силах, и от того они обретали еще больший ореол таинственности. Ангел верила, что, когда вырастет, будет знать свои фигуры лучше всех. И никогда не проиграет.

Захламлять память ненужной мишурой она больше не желала: вычеркнула камин, лицо деда и город где жила. Даже от главной своей детской привязанности сумела избавиться: перед новыми игрушками старые меркнут всегда. Кому то маленький, ничего не стоящий серебряный ключик, но целый мир ведь открыл. Такой огромный и сложный, что некоторые глупцы осмеливаются предположить, будто населяющие его духи – живые, и даже наделены собственной волей, которая запросто может толкнуть на неповиновение. Услышав подобное, Ангел обычно смеялась до слез: более жалкого оправдания неумению управлять своими собственными вещами ей встречать не доводилось. А отсмеявшись, отправляла армию серебряных пешек уничтожить неудачника: таким неумехам и ключи то ни к чему. Сама она сможет распорядиться ими разумнее.

Обычные маги могут многому друг у друга научиться, если похожие техники используют. Но к заклинателям духов этот принцип ну никак не относится. Всего то и нужно, устранить конкурента, чтобы его контракт себе присвоить. Имея такую возможность, кто удержится? А значит, это тоже в правилах игры. И когда заляпанные кровью пальцы крепко сжали первый золотой ключ, угрызения совести забыли посетить украшенную синей лентой голову.

Об этой самой Карен она в журнале прочла. Самая сильная из заклинателей, красивая и известная должна была вызывать лютую черную зависть, а вызывала только брезгливое презрение и тягостное недоумение. Ангелу она казалась не слишком умной, зато недальновидной, напрасно разбазаривающей дивное сокровище. С двумя ключами от врат зодиака можно сворачивать горы, а она вместо этого перед репортерами крутится, да на свидания бегает. А уж духа вместо себя отправлять и вовсе все равно, что вазой из лучшего фарфора гвозди забивать. Тонкий инструмент требует умелого обращения, щадить тех, кто не желает признавать этого по добру – напрасный труд. Кто победит – тот и будет владеть добытыми трофеями по праву, поступая так, как сочтет нужным.

Ангел думала, что соперницу будет непросто одолеть, и тщательно подбирала стратегию, дабы загнать ее в угол. Два золотых против одного, и все равно сила на ее стороне. Ладья ходит только по прямой, слон – по диагонали, а Близнецы ведь фигура универсальная – всех сбросят с доски. Даже Овна со Львом. Вот вам и шах.
Ни один из припасенных козырей так и не был вытащен из рукава.
Карен кричала напрасно. Никто не откликнулся на призыв. И последнее, что она услышала, был издевающийся голос Ангела:
- Что же ты за человек, если даже духи отвернулись от тебя?

Ответ на этот вопрос так и не был найден ни одной из них. То, что не имеет чувств, не может предать…но почему-то предает.

@музыка: Пикник - Я почти итальянец

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные псом

---

С феста

По заявке: Эрза/Мира. На экзамене в старшие волшебники Мире (участница) выпадает сразиться с Эрзой (экзаменатор). Полностью израсходовав магическую энергию, девушки продолжают потасовку из последних сил. Эрза из вредности не позволяет Мире пройти, хотя осознает ее силу. Таскать друг дружку за волосы, покатиться по земле. Страстный поцелуй.
Название: Face to face
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Мира/Эрза.
Рейтинг: PG-13.
Жанры: Романтика, Фемслеш, Songfic
Размер: драббл

На песню Siouxsie and the banshees "Face to face "

Скачать бесплатно Siouxsie And The Banshees - Face To Face на Muzebra.com.

Здесь

Воздух. Наполненный магической силой, горячий и вязкий, словно расплавленный воск. В такой стихии любой демон чувствует себя уверенно, и Мираджейн – не исключение из правил. Взмывает вверх легко, как невесомая; разворачивается для атаки и камнем падает вниз: уничтожить, в порошок стереть все, что на земле. Одолеть не рядового противника, не просто экзаменатора – врага. О том, что там же на земле ее брат, оглушенный и почти беспомощный, она уже не помнит: не до того.
От крика демона небеса должны содрогаться, но за шумом ветра, за гулом неизбежно обретающего форму заклинания не слышно слов. Только если приблизиться на расстояние вытянутой руки, замереть лицом к лицу – можно по губам прочесть не то угрозу, не то призыв сдаваться:
- Я все равно одолею тебя, дрянь!

Земля готовится встречать незваных гостей холодным железом и едкой насмешкой:
- Смотри не пожалей об этом, Мира!
Состязаться с демоном в скорости полета Эрза не пожелала: рыцарям другие игры положены. Вот отскочить в сторону, уходя с линии огня, скользнуть за спину и самой ударить – это по-рыцарски. Это сулит победу: враг закрыться не успеет.
И Мираджейн бы не успела – крылья выручили. За миг до чужого триумфа выдернули. Потоки тьмы снова стремятся в ладонь, огибают украшенные изогнутыми когтями пальцы, чтобы встретить свой конец, соприкоснувшись с металлом нагрудника напротив сердца.
Меч в руках у Эрзы не дрожит – земля под ногами девушек содрогается. Слишком тяжело ей держать обеих сразу, слишком много у них сил на двоих. И тратят они их слишком легкомысленно: отдают, не задумываясь, воздуху и камню, лишая себя твердой опоры и кислорода для дыхания.

Сил много, но и они заканчиваются.

Лицом к лицу замерли. Друг напротив друга. Враг напротив врага. Сильные. Слабые. Равные.
Эрза видит, что равные. Она уже год как маг S-класса, и силу противника оценить способна. Любого, кто сумел бы ее задеть, признала бы достойным участвовать во втором этапе экзамена. Любого другого, не Миру.
Дышит тяжело, но смотрит по-прежнему твердо:
- Ты никогда не сможешь победить. Я не в том сейчас состоянии, чтобы уступить тебе, - говорит и думает, что в состоянии уступить она не будет никогда.
Мираджейн шипит в ответ, как рассерженная кошка:
- Размечталась. Я по трупу твоему пройду!
Шумно вокруг, не услышать сказанного. А глаза слишком увлечены попытками без магии испепелить оппонента, чтобы тратить время, расшифровывая движения губ. Это и не нужно: что скажет каждая известно еще до того как голосовые связки приходят в движение. Они знают друг друга так давно и так хорошо, что могли бы мысли читать. Без проблем.

Оружие отброшено, волшебство забыто: кончилась энергия для волшебства.
Сдаваться не хочет ни одна.
…кулак целится в живот, локоть вскользь задевает подбородок, пальцы пытаются вцепиться в волосы…
Доспех не выдерживает: серия трещин побежала по груди и животу, царапая кожу острыми краями. Эрза всегда чувствовала себя слабой без брони, но оказалось, что человек крепче железа.
Демон впервые не справляется, прячется за хрупкой и по-своему прекрасной оболочкой. Мираджейн привыкла ощущать себя грозной, упиваться своим могуществом, но оказалось, что человек сильнее демона.
Старые маски сброшены, новые придумать времени не хватает. Никакого притворства: ложь тоже кончилась вслед за волшебством.

Случайный камень бросается под ноги, а может это земля дрожит по привычке. Запнулась одна, а падают обе: крепко держат друг друга, и, потеряв равновесие, не отпускают.

Эрза приземляется на спину, сумев даже колено для любимого врага выставить. Машинально. Желание драться, доказывать, что сильнее, наверное, тоже треснуло вместе с последним доспехом. Она могла бы сказать самой себе, что ошибалась, что сейчас ей единственный раз хочется уступить и отступить. Не говорит. Это же неразумно, это ведь даже глупо.
От боли и усталости она задыхается, но выкрикивает отрывисто и хрипло:
- Когда же ты уймешься, Мира?!
Перед глазами вместо цветного изображения сплошные черные точки, но она пытается подняться. Чтобы ударить еще раз.

От падения перехватывает дух. От удара на глаза наворачиваются слезы. От усталости не хочется вставать.
- Мерзавка! – ситуацией пользоваться умеет, что ни говори. Мираджейн бы снова разозлиться, возненавидеть лицо в обрамлении ярко красных волос, как только демоны ненавидеть умеют. Но сил на злобу не хватает.
Разум твердит досадно, что нужно обязательно победить. Быстрее. Чтобы идти дальше, чтобы все поняли, что шутки с ней плохи. А сердце бунтует и переворачивает все представления о победе с ног на голову, превращает их в какое-то безумие. Жаждет читать в лике врага изумление и растерянность, беспомощность с легким оттенком паники; свою волю вместо чужой навязать, своими желаниями жить и дышать заставить.
Говорят, нужно слушать свое сердце до самого конца. А кто струсит – тот пусть с разумом советуется.

Лицом к лицу. Губы отказываются произносить ложь. Вместо этого почти невесомо касаются ключицы, выдыхают мягко, беззвучно:
- Мой любимый враг, - ни небо, ни первые капли начинающегося дождя, ни чужие уши не смогут разобрать ничего из того, что им не предназначено. Но, может быть, Эрза догадается.
Мираджейн верит в это, пока скользит языком по шее вдоль сонной артерии, на мочку уха нацелившись. Верит, щекой к щеке прижавшись, холодным мрамором к охваченному лихорадочным румянцем шелку.
Когда Эрза, взятая в заложники нерешительностью, потерявшаяся, так и не поднимется, чтобы ударить, Мира перестанет верить. Теперь она знает.

Губы к губам. Вкус горько-сладкий, такого не попробуешь нигде больше.
И платинового цвета нити впервые свободно перемешиваются с вишневыми, словно тоже ласкают друг друга.
Дождь стремится укрыть, но, обнаженные, они не в силах почувствовать холод, пока рука лежит напротив сердца, предъявляя на него свои права.

Мираджейн должна быть сейчас на экзамене, и ей совсем не хочется оставаться.
Лицом к лицу. И, несмотря на экзамен, ей совсем не хочется уходить. Заснуть или умереть в еще одном, последнем, поцелуе хочется.

Когда Эльфман приподнимется, очнувшись, ему почудится, что кто-то сошел с ума: он или мир.

@музыка: Siouxsie and the banshees - "Face to face "

@темы: Музыкальная шкатулка, Fairy Tail, Истории, рассказанные псом

---

Сказки для Аски.

Название: Сказки для Аски.
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Мира, Аска и все-все-все
Рейтинг: R
Жанры: даркфик, AU относительно событий канона.
Предупреждения: ООС; смерть персонажа.
Размер: миди
Описание: Если родители собираются на задание и не знают, с кем оставить ребенка – добрая, милая и заботливая Мираджейн может показаться отличной кандидатурой на роль няни. Но не стоит забывать, что Мира – не только официантка, но и демон. А если она еще и не в духе…

Пролог. Сказки для Аски.
Юная Аска Коннелл – любимица всеобщая, в гильдии младшая самая, три годика всего. На стойке барной сидит, ногами, в ботинки красные обутыми, болтает. Коса темная весь день в разных углах, разных точках пространства мелькала – ногами не догонишь, и взглядом не уследишь. Истрепалась коса, прядки шелковые, блестящие на свободу просятся, на воробья похожей делают.
Время позднее, вечернее магов по домам разогнало к подушкам или семьям. Для сказки – лучше всего подходит. Мама всегда перед сном Аске сказку рассказывала. И папа рассказывал: целых две сказки получалось!
Нету рядом мамы с папой, на задание уехали, и уснуть так рано ни одна сила в мире не заставит. Сонные заклятия дяди Мистогана, разве что; но магам взрослым, да серьезным с девчонками такими, на воробьев в цветастых платьишках похожими, драться некрасиво.
А сказку хочется. Носом шмыгает, хмурит брови серьезно, кулачком за ткань подола стоящей рядом Мираджейн хватается и дергает сосредоточенно – как дело важное выполняет. Мира в гильдии каждый день: всех видит, всё слышит – историй столько хороших, разных и интересных рассказать может. Незачем ей сейчас на разгром, буйными головушками учиненный, сердиться; незачем волком серым на виновников смотреть – взгляд волчий с улыбкой ее милой сочетается плохо: страшнее становится от этого соседства. И планы возмездия придумывать тоже незачем. Пускай убегают провинившиеся быстро-быстро, от недоброй Демоницы убежать – не позор. Пусть тишина поселится вокруг доверчивая, теплая, коварные замыслы под собой похоронив.
Ладошка дергает за ткань подола требовательно и упорно: «Расскажи сказку, Мира».

@музыка: Крематорий - Три источника творчества

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные Псом

---

Фестивальное

С Магического странника. Пусть будет и тут.

По заявке: dark!Эрза. Никогда не дремлющий инстинкт убийцы. Сдерживаться на людях и разрывать врагов на куски в отсутствии других членов гильдии.
Название: По-настоящему живая
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Эрза, Люси упоминается
Рейтинг: R
Жанры: Даркфик, Психология
Размер: драббл
Эрзе хочется кого-нибудь убить. Подойти сзади неслышно, рукой тонкой обхватить, и вонзить триста грамм стали в шею чуть ниже уха, да потянуть на себя – отдай, не тебе нож – подарок, а мне – твоя смерть. Человеческая плоть так хрупка – поддастся, расступится в стороны послушно, лезвие оставит росчерк на позвоночнике, словно автограф художника, море упоительно красного. Движение естественное, легкое, красивое, как и она сама.
Меч тоже неплох. Когда коршуном обрушивается сверху вниз, хищно высматривая вражескую ключицу, когда вгрызается алчно: «Ррр-разрублю. Непрр-ременно разр-ррублю». Когда пьет кровь, торопливо и жадно, и с мрачной непреклонностью меняет мир к лучшему: два мертвых черных мага вместо одного живого.
Но не тогда, когда, повинуясь нелепому рывку ладони, неловко вспарывая воздух, падает на цель – рукоятью. Гудит обиженно, как живой: «Добычу отняли, обману-ули, пре-едали». Кость ломается от удара, противник валится на колени от боли, не помышляя больше о сопротивлении, но это утешает слабо. Показать бы ему, что то, что он испытывает сейчас еще и не боль вовсе; именовать легкий дискомфорт от пары переломов болью наивно и преждевременно, если ее врагом назвался. Но нельзя, но только не теперь. Люси и так хмурится укоризненно, полагая, что можно было и мягче обойтись, ни к чему бить так сильно; а расстраивать друзей совсем – совсем не хочется. Воздух вырывается судорожно сквозь стиснутые зубы, побелевшие пальцы нервно подрагивают, но все-таки разжимаются: меч устраивается в пыли, как верный пес у ног жестокого хозяина, побитый и жалкий. Вдвое менее жалкий, чем она сама.
Черные кляксы зрачков мечутся хаотично, схватывая самые незначительные и ненужные детали: тонкая жилка, бьющаяся у виска несостоявшейся жертвы, захватила их в плен, и не отпускает. Мысли вязкие, тягучие и стучатся изнутри черепа в такт пульсации вен преступника. Она могла бы разорвать эту жилку гвоздем. Не сейчас.
Нельзя всегда получать то, что хочешь, нельзя позволять безумию инстинктов брать верх над контролем разума – это признак слабости. Товарищи настроены идти и праздновать победу, а значит, нужно спокойно и сосредоточенно кивнуть – не расслабляться, пока задание не окончено, пока награда не получена – и согласиться. Она и соглашается, из раза в раз. Титанию сложно назвать слабой.
Желание кого-нибудь убить сворачивается змеей в груди, возле сердца, затаившись до поры.


Всем в гильдии весело, Эрза тоже делает вид. Кривит губы – это не улыбка, просто сокращение мимических мышц, в ней нет никакого чувства – но получается похоже на радость. Почему на сцене она играет так плохо, если в жизни – так хорошо? Самые близкие и родные, разумеется, заметят обман, но это ровным счетом ничего не будет значить. Они тактично не решатся беспокоить ее пусть печальный и хрупкий, но покой ранящими ее расспросами. Они поддадутся соблазну приписать ее состояние другим, известным им причинам. Это к лучшему.
Она не может сказать, что внутри ворочается змея, запуская зубы в легкие, отравляя своим ядом ткани и нервные волокна. Что холодный металл доспеха сковывает тело, даже если оно покрыто только мягкой тканью, или вовсе – ничем. Ее ничто не может согреть, ни чай, ни любовь. И сладости, заботливо принесенные Люси, тоже не помогают; пальцы, перепачканные клубникой, лишний раз напоминают, что хочется совсем не клубники – жажда разрушений давно завладела ей без остатка.
Эрза побудет со всеми в минуты веселья, разделит радость, как в Хвосте Феи принято, чтобы затем сорвать небрежно листок с заданием, любой и не глядя, и тихо удалиться, не оборачиваясь. Друзья будут думать, что ей просто нужно немного побыть в одиночестве, и будут уважать это ее право.
А из гильдии выйдет не просто девушка с волосами цвета жидкости, хранящей в себе жизнь, из гильдии выйдет Королева фей. Королева Смерть за левым плечом ее выступает решительно и твердо. Королева Боль – за правым, смотрит ласково и благосклонно. Королевы, они такие, всегда договорятся, одного поля ведь ягоды.
Те, кто сегодня назовутся ее врагами, будут драться отчаянно и даже храбро, и верить в неизбежность своей победы они тоже будут. Это же всего лишь девушка, можно немного расслабиться, предвкушая последствия триумфа, разметив шкуру неубитого еще медведя. А Эрзе все равно, она не проигрывает, она с Королевой Болью и Королевой Смертью на ты запросто…
Убедившись, что легкой добычи не будет, да и на самом деле, добыча здесь – это они, сбежать попытаются. И разум будет им твердить, что обязательно удастся. Тот же разум, что вступить в темную гильдию посоветовал. Выходит, уже дважды ошибся. Как минимум.
После того, как все пути к отступлению отрезаны легкими росчерками, бликами света на стали, стремящимися убить не сразу, насытиться сначала, будут молить о пощаде. Молить жалобно, молить отчаянно. И до последнего надеяться, что подействует.
И когда брызги чужой крови полностью покроют ее лицо и поверхность любимого доспеха, только тогда тепло вернется в горящие усталостью мышцы. Тогда Эрза почувствует себя по-настоящему счастливой. По-настоящему живой.

@музыка: Пикник - Серебра

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные Псом

---

Печальное и мозго-выносящее

Если он не возвращается…
Автор: Аргонский Пес
Фэндом: Fairy Tail
Персонажи: Лаксас/Кана, Кана/Эвергрин, Лаксас/Эвергрин и Лаксас/Эрза (мельком).
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, фемслеш.
Предупреждения: ООС
Размер: мини
Описание: Человек привыкает ко всему. Даже к существованию внутри любовного треугольника. Но что делать, если треугольник превращается в квадрат?

а вас предупреждали

Каждое новое утро в гильдии чем-то неизбежно похоже на каждое предыдущее и чем-то неуловимо отличается. Кана из числа того, что неизменно. Устроилась за столиком привычно, вино из бокала потягивает, с задания недавно – деньги есть, чего надо еще? А повод, повод всегда найдется, до чертиков этих поводов, с удовольствием отдала бы кому-нибудь, да ни к чему людям чужие проблемы, когда полно своих, и не в ее это правилах – жаловаться.
А вот устроить шумную пирушку, чтобы пиво рекой, чтобы смех гремел, чтобы все горести забылись – это на нее уже больше похоже.

Что праздновали в тот самый день, она и не помнит уже, слишком много было дней, слишком много событий, потерь, обретений, абсолютно всего в ее жизни было слишком много. Остальное – и захочет, не забудет; память подобна револьверу Биски, бьет прямо в цель и без промаха. Но Биске то ведома жалость. А памяти?
Рассвет прокрадывался сквозь открытые окна коварным лазутчиком, топтался на телах поверженных магов: война с зеленым змием тяжелее битвы магической, тут выход один – дезертирство, победителей нет. Почти. Считай, девчонка, и хмель ее не то, чтобы совсем не брал, просто добить вовремя никак не получилось. Один в поле не воин, и пить без компании, в одиночестве – отвратительная привычка, так ей тогда казалось. Карты не раз, и не два разложены, смеются только, бесстыдные. Дорогу сулят, пусть близкую, но трудную, печаль, разочарование. И любовь. Да, первую, да, глупую, да, несчастливую, но сильную зато. И верится не слишком, и страшно становится, ведь карты не люди, лгать не умеют. И она, в круговерти мастей и старших арканов знаки читая, не ошиблась ни разу. И будет так, как сказано. Но и сдаваться судьбе не собирается, руки опускать не научилась еще.
Домой отправится. Пусть самая трезвая она тут, но без потерь не вышло. Марионеткой при помощи нитей управлять проще, чем телом собственным, даром, что первого она никогда не пробовала, а второе – так естественно у любого получается. Но алкоголь наговорил ногам чего-то, вот и решили, что сами могут дорогу выбирать, с разумом не советуясь, а тело с собой нести – и вовсе, излишняя роскошь. Зато, дорога, несомненно, та самая, семерка трефовая. Трудная, труднее некуда. На экзамен, разве что, за звание вожделенное, с отцом ее на одну ступеньку ставящее; но он не скоро еще, не о нем карты нашептали.
Проснется Кана в такой печали – тоске, что хоть на плакатах ее рисуй. Агитационных. О вреде алкоголя лучше любого целителя расскажет одним своим видом. А после – в гильдию, любви навстречу. Кто за любовь у нее сойдет, не знает еще. Может, пиво. Холодное. Как головная боль пройдет, так снова его и полюбит. До следующей вечеринки, где меры не будет знать никто, а гулять откажется только какая-нибудь зануда, вроде Эрзы.
А может, и Макао. Почему, нет. Хороший он, добрый и веселый, и на отца немного похож. Малость самую, но за это одно в него можно без памяти влюбиться. Вот она и влюбится. Чтоб без неожиданностей. Сюрпризы не любит, приятные сюрпризы – не из ее жизни история.

Хотя не дойдет она до дома, чем дальше, тем сильнее ноги заплетаются, а мысли совсем легкие-легкие стали, на пузырьки в шампанском похожи. Подумала так, и сама над сравнением посмеялась; радость чистая, звонкая, как хрусталь. Зачем переживала, глупая? Найдет, где передохнуть можно, раз дорога слишком уж трудная оказалась, тут не семерка треф, а вся десятка будет. Свернется клубочком, верную колоду к груди прижимая, и будет принца ждать. Пусть ее на руках несет. А Макао – к черту, он все равно на Миру больше смотрит, и вообще женат. От Ромео и то внимания быстрее дождешься. Пиво же не ревниво, и это радует.
Задумалась, препятствие не заметила, вихрем налетела. Пьяным. И что только в переулке этом такое препятствие замечательное делает: живое, высокое; да в час, когда рассвет крадется по пятам, гуляк всяких догоняя. Ранняя пташка, видно, этот принц. Она же принца ждала. И неплох вполне: плечи широкие, рубашкой фиолетовой обтянуты. Такое трогательно-прекрасное отсутствие вкуса где попало не встретишь. Ботинки тяжелые. Солидные такие. К ним бы и скатилась, но рука крепкая на шею опустилась, за шиворот схватила, рванула вверх,…удержала. Кана была за это благодарна. Упасть к ногам возлюбленного – звучит красиво, но нельзя же это делать так буквально. Тем более что «возлюбленного» она и не рассмотрела еще до конца, и вообще надеялась, что влюбиться ей предназначено в Макао, пока не передумала. Алкоголь не располагает к последовательности, и к здравомыслию он тоже не располагает.
Поднимает глаза вверх, оценить прекрасность черт. Чисто номинально, чтобы узнать потом, не по рубашке же опознание проводить. Пьяной фее и обезьяна – вполне сойдет, если до дома дойти поможет. А в идеале – отнесет. На руках. И пусть будет хоть Эльфманом, в таком случае. Но нет. Не принц. Не обезьяна. Даже не Эльфман. Лаксас.
Держит. Смотрит. На лице презрение легко читается, и еще что-то, что совсем никак уловить и классифицировать не получается. Принюхивается и морщится брезгливо, говорит что-то. Зря время теряет, Кана его совсем не понимает, разглядывает заворожено, как губы шевелятся, и только то. Слова все простые, знакомые, понятные, а необходимость в предложения объединяться саботируют упорно, разбегаются в разные стороны, и, кажется, еще и хихикают злорадно. Но голос приятный, улыбаться заставляет, жалобно, заискивающе так. Совсем ведь расслабилась, стоять уже и не может, висит просто. А рука очень сильной должна быть, чтобы ее так держать.
Лаксас возводит очи к небу, словно призывая его в свидетели того, до чего же докатились маги одной славной и знаменитой гильдии, но бросить ношу тут, в подворотне совесть все-таки не позволяет. Кана вскидывается на плечо легко, но безжалостно: кажется, что из всех двухсот шести костей, составляющих тело этой самой гильдии надежды и опоры, штук сто находятся именно там, куда она приземлилась животом. Аж дух перехватывает от такого номера, зато мысли снова становятся шелковыми и послушными-послушными, как унюхавшие валерьянку коты. Видимо, опасаются повторения процедуры. И слух доносит исправно данное в сердцах обещание найти того, кто наливал такой сопливой девчонке и самого заставить столько же выпить. Постного масла. Стаканами его заедая, чтобы впредь было неповадно. А она уже взрослая, ей все можно, и пить, и гулять, если хочется, а вот указывать ей – нельзя ну совершенно точно никому. О чем и было сказано тоном категорическим и иного толкования не допускающим.
Ей никто не ответил. Ее никто не слушал.

С момента вступления в Хвост Феи до этого самого праздника, причину которого коварная память спрятала куда-то в самые дальние уголки сознания или просто потеряла, нечаянно, ее всегда окружало много народу. И всех она могла бы назвать своими друзьями, нисколько душой не кривя. Но все же…
Ей всегда было одиноко. До сих пор.
Странно. Лаксаса она, кажется, совсем не интересовала. Не бросил на дороге, отнес домой к себе, раз, где сама живет, сказать отказалась или просто не смогла, - уже много. Удивительно даже.
Но чувство одиночества, взвизгнув жалобно, подальше отступило. В тень. До поры. А с чего вдруг, Кана и сама не понимает. У карт бы спросить, но, а ну как начнут снова рассыпаться водопадом насыщенно красных сердец вокруг Императора, издеваются словно. По-женски коварно так издеваются. И ну их, пускай под диваном, чем хотят, тем и рассыпаются, она даже ногой наступит, чтобы глупостей больше не говорили. А то они наговорят только, а она ведь наделает. Точно, наделает. Наслушавшись.
Пальцы дрожат, то ли от выпитого, то ли от нервов, и пуговицу на рубашке никак не могут расстегнуть. А их еще так много. Пуговиц на этой трогательно-безвкусной фиолетовой рубашке. И ремень на брюках.


Пробуждение не было печальным, и не было тоскливым. И голова не болела, берегла силы, ей предстояло еще так много осмыслить. Внешний вид, возможно, и мог испугать слабонервного, но слабонервных поблизости не наблюдалось. Никого не наблюдалось. Беглого осмотра хватило, чтобы определить: в доме она осталась одна. На кухне – кофе на видном месте, и ни ключей, ни записки, ни намека на то, куда отправился хозяин.
Сварить кофе, и выпить его, медленно, неторопливо, с чувством. Не то, надеясь, что вернется, не то, боясь придти в гильдию и встретить. Второе даже вернее будет. Никогда не просыпалась в чужой постели, да еще так внезапно, что сказать и как вести себя не знает просто. Изобразить бы героиню среднестатистического любовного романа, так вот же, и не читала никогда. Остается бродить по светлым комнатам с огромными окнами, с высокими потолками. Носить с собой чашку, как знамя, как величайшее сокровище.
Но кофе кончается. И терпение кончается тоже. Не вечно же сидеть здесь.
Ключей нет, и дверь запереть не может. И хочет не слишком. Распахнет окна огромные, чтоб небо синее в них падало, и дверь распахнет тоже. Пусть знает, как одну оставлять. Она же обижена почти.
Идет в гильдию, как маг из легенды, мамой еще рассказанной, к месту собственной казни; храбрости в себе не ощущает совсем.
И спросить не у кого, карты так под диваном и остались, сердцами сверкают, другой колоды, новой, не припасла. Сама себе смешна: что за привычка от куска картона помощи ждать. И не в драке оружия, а в личной жизни совета. А девочка то взрослая, точно ведь взрослая, сама бы и решала…
Кто-то там, судьбой заведующий, сжалился, и решать ничего не пришлось. Пока язык бегло и даже с задором отвечал на приветствия, глаза ощупывали пространство, силясь отыскать одну-единственную светлую макушку среди множества таких разнообразных, и подчас экстравагантных. Не находя. Мало ли мест, где еще может быть, мало ли у нее причин оставаться здесь, где кого угодно дождаться можно, если ждать уметь. Даже Гилдартса. Уж ей то это отлично известно, она – умеет. Осталась. Рассказы Грея об очередной драке слушает, о головешке нахальной и о девчонке вредной, которая ругаться запрещает, а саму побить даже вдвоем не получается.
Одного ждала, теперь двоих ждет.

Это было не раз: не имело ни малейших шансов на продолжение, но тянулось исправно из прошлого в будущее. Кана ведь многократно себя спрашивала, что же нашла то такого в нем. Время просыпалось сквозь пальцы, как разноцветное конфетти, стоять на месте не хотело, бежало стремительно. А ответа, как не было, так и нет. И вовсе она не собиралась его ждать, ей и без того есть кого. И верность хранить она ему тоже не собиралась, и не пыталась, и не думала. Другие как то сами не задерживались. Или не теми, кто нужен, оказывались. Или сравнения не выдерживали; врет ведь тот, кто говорит, что женщины не сравнивают.
А Лаксас всегда возвращался. Пусть грубый, и цветов не дождешься, и ненадолго, но возвращался ведь. Никто, кроме него, никогда еще не возвращался к ней. И за это одно она ему все прощала. И что он делал, и как жил никогда не спрашивала.

Первый звоночек через полгода прозвенел.
Другая в нем тоже что-то помимо грубости внешней и надменности разглядела, и за это что-то полюбила. А может, и за надменность даже. И в руки тоже сама свалилась. И ждала также, и при встрече радовалась. И в чувствах своих была куда как откровеннее.
Эвергрин в игры любовные лучше игр военных играла, только правила для них те же самые устанавливала. Никаких правил. Зато средства любые. Веер щелчком раскрывала, мир окружающий от себя отгораживая, и поверх веера глядела. Пристально. Приблизишься – в камень обратит, и стыдно не будет потом. А Кану даже за соперницу не считала, так, болезнь детская, максимум.
А та все в веселье лихорадочном, сумасшедшем забыться пыталась. И получалось вполне, и не раз еще получится. Только забаву любимую бросила. Раньше сама всем карты раскинуть предлагала, да настойчиво так, согласиться проще, чем объяснить, почему не нужно. Теперь боится, всюду ей россыпь сердец кроваво-красных мерещится, да Император равнодушный. Сбоку где-то, рядом, рукой дотянешься, и далеко, всю жизнь бежать можно, и не догонишь. Королева с ним рядом. Посторонняя такая королева. Не из ее колоды даже, приблудная.
Второй звоночек тоже был не за горами.

Память суровая, память безжалостная, ни одного момента упустить не хочет, все бережно хранит, жадно, как скряга – копеечку.
Фестиваль Фантазии всех почти собрал в этом городе с именем цветочным, всех приютил, всех заворожил огнями разноцветными. Это не маги постарались, кажется, это сама Магнолия – волшебная. Тут всем и совсем хорошо, у всех по венам вместо крови вино течет, густое, сладкое. Она кровь и не хотела проливать никогда, и не любила, а в том, чтобы вино лить – плохого не видела. Чем не шанс? Найти, в волосы вцепиться жадно, и даже страстно, и даже влюблено. Удивление легкое на лице увидеть, прежде чем глаза опустить, наверное, от смущения. Целовать губы обветренные, и на плечах ногтями узоры рисовать, да пуговицы на чем-то очевидно-нелепом расстегивать. Хорошо.
Или Эвергрин найти, и тоже в волосы вцепиться, и тоже страстно, но уже совсем не влюблено. Удивление в глазах рассматривать, недолго совсем, малость самую, но ей хватит; а после глаза закрыть, от магии древней спасаясь. Да губы тонкие разбить, и ей, и себе; а плечи синим разукрасить. Сильных магов себе в команду набрал Император этот неправильный, но и она еще руки опускать не научилась, докажет, что тоже сильная. А Эве и вовсе никогда не проиграет, не может просто. Зашелестят карты решительно, вот где водопад сердец пригодится – оружие грозное в руках умелых.
А потом они научатся как-то уживаться, мириться с существованием друг друга в таком узком и тесном пространстве жизни. И даже сочувствовать друг другу, наверное, научатся.
Он ведь ни к одной из них не вернется.

А каждое следующее утро в гильдии чем-то неизбежно похоже на каждое предыдущее, и чем-то неуловимо отличается. Эвергрин из числа того, что всегда удивительно новое. Устроилась за столиком небрежно, вино из бокала потягивает, что делать, если идти никуда не хочется?
Кана рядом с ней сидит. Ненависть кончилась, не успев начаться толком, для ненависти места не осталось.
Карты по столу разбросаны, ворохом разноцветных пятен окружают, шепчут, кричат…нет смысла их слушать, и так понятно, где Лаксас; как на второй этаж поднимался, видели. И с кем, понятно. И даже то, что все на сей раз по-другому, ясно предельно.

Сами ведь, обе, разные такие, такие одинаковые, любовь свою предлагали, он ее не просил. Принимал, и на этом спасибо. Потом и в себе нашел что-то от любви, что-то от нежности. Нашел, да и подарил тут же – Эрзе. Будто бы она знала, что с ней делать.
Теперь подкрадывается к ней неслышно, со спины, приобнимает осторожно и что-то тихо шепчет на ухо. Немного снисходительно, немного очарованно. Кот нашкодивший, а не маг S-класса. Куда только вся надменность испарилась, с грубостью вместе?
Скарлетт взгляд бросает искоса, в нем нет приглашения, в нем – вызов. Завоевать сначала нужно: задача сложная, никому решить ее не удавалось.
Лаксас трудностей не боится.

Мастер Макаров третий день пьет, третий день празднует. Он за детей рад, печени своей не жалея. Кана не рада совсем, но тоже пьет, и тоже не жалея. Время больше не летит стремительно, замерло, остановилось, но как заставить его двигаться вновь ей уже известно.
Бутылка вина – вот и весь секрет. С собой ее возьмет, идя к цели прямо и твердо: жизнь не то закончить, не то начать заново. К квартире подходит, сомневаться не думая. В дверь стучит требовательно и агрессивно даже. Это все луна. Полная. Плохо на сумасшедших действует, а она то чем не сумасшедшая?
Эва откроет не торопясь. В сорочке одной, тонкой. Заспанная: допоздна засиживаться для цвета лица вредно, любая женщина знает. Не удивится, не обрадуется, не рассердится. Узнать только захочет, не ошиблась ли случайно адресом эта Альберона. И спросит тут же, сварливо.
Кана отвечать не будет, вообще ни единого слова не скажет, вином припасенным только обольет, чтобы повод был прикоснуться ненавязчиво, губами в погоню за каплями броситься. Первую поймать, с ключицы на грудь стекающую, дыханием горячим обжечь: любой уважающий себя дракон такому дыханию позавидовать обязан. Разведку на местности производить тщательно, чтобы ни одна ускользнуть не смогла. Языком пойманные в линии и спирали выстраивать, карту мира обитаемого на теле рисовать.
А что рисовать мешает, то – прочь. Ткань тонкую, атласную – прочь, очки – прочь. Ни к чему за тряпки и стекляшки цепляться, когда целый мир на кону.
А если веко поцеловать осторожно и вдумчиво, от ласки опьянев, – и без очков не заколдует.

 

@музыка: Queen - The Fairy Feller's Master-Stroke

@темы: Fairy Tail, Истории, рассказанные Псом

---

Приветствую!

И вот, вы здесь. Гостям я рада, что бы их ни привело. Проходите, хватайте чашки с чаем и печеньки (если найдёте!) и чувствуйте себя, как дома. Правила как таковые, кроме элементарных правил приличия, на этом дневе не в ходу, так что дальнейшую часть можно даже и не читать. А можно зачесть.

Среди шумных мегаполисов больших фэндомов и мирных деревенек фэндомов маленьких лежу уютным пушистым холмиком, греясь на солнышке или выслеживая добычу в лице фиков с артами. С удовольствием просыпаюсь, чтобы обсудить канон. Со всеми дружелюбна и всех люблю.
Лытдыбром дневник не захламляла и не собираюсь, для этого у меня есть отдельные, менее публичные места.
Возвожу деревянные идолы языческому божку по имени Обоснуй и с удовольствием приношу ему человеческие жертвы. С не меньшим удовольствием генерирую фаноны и выдумываю сюжеты к фикам, но редко берусь их писать, поскольку просто чудовищно ленива. Ещё реже дописываю начатое, поэтому если я что-то обещала... ну, обещанного ждут три года, а потом устают и идут бить должнику наглую мохнатую морду
Дедлайнер 80lvl: всё делаю в последний момент и после усиленного пинка.
Люблю гет, пишу и читаю джен, изредка разбавляя все это фемслешем в неделю по чайной ложке. В общем и целом довольно толерантна к любым личным вкусам и фанонам - до тех пор пока меня не пытаются заставить признать их каноном.
И вообще целиком и полностью разделяю

мнение!

мнение неизвестного поэта, оставленное им в одном из тредов Анонимного чтива:

«Над костром пролетает снежинка,
Как большая безвкусная брошь.
На виске расчирикалась жилка -
Дженовик я, и тем нехорош.
Гомоебле - дорога и слава,
Кормит автора слешевый прон,
Те, кто с фемом - идите направо,
Те, кто с дженом - пожалуйте вон.
Не ходите в песочницу нашу,
Не сидите в ближайших кустах,
А кучкуйтесь отсюда подальше,
Если оридж - тем более нах.
Но сурово насупивши брови
(Кто умеет - тот выгнувши бровь),
Выбор между войной и любовью
Совершаем неправильный вновь.
"Ворд", как прежде, открыт до рассвета,
Нерасстелена вовсе кровать...
Мы во имя Святого Сюжета
Забываем героев ебать»

URL комментария

Талантливым фикрайтером себя не считаю, восхищения не требую, так же как не требую отзывов вообще. За ПЧами не слежу, общаться со мной не заставляю, но если возникнет желание - вэлкам, я вам всегда рада.
Можно на ты.
Не обидчива, не кусаюсь.
Дневник заводить не собиралась, просто так получилось.

С наилучшими пожеланиями,

Аргонский пес.

@музыка: The Dolls Of New Albion - Annabel Has A Doll

@темы: Для ПЧ